Утро 4 января 2025 года. Открываю фейсбук, вижу, как многие знакомые мне чайные фермеры из префектуры Сидзуока — региона, где г.о производится основной сорт зелёного листового чая «сенча» — обеспокоенно размещают статью из газеты «Сидзуока симбун».
«Министерство сельского, лесного и рыбного хозяйства Японии рассматривает возможность с 2025 финансового года поощрять фермеров к переходу от производства обычного чая сенча к производству тэнча — сырья для порошкового чая матча.
Причина в том, что за рубежом набирают популярность латте и сладости с использованием матча и ожидается дальнейший рост экспорта. Внутри страны потребление чайных листьев, которые заваривают в заварочных чайничках кюсу, снижается, а цены на них остаются низкими, поэтому министерство планирует меры поддержки фермеров.
В 2023 году объём экспорта японского чая достиг рекордных 29,2 миллиарда иен, увеличившись почти в 9 раз за последние 15 лет. Рост обеспечили в основном порошковые формы чая, включая матча. Министерство считает, что этому способствовали распространение японской кухни и повышение интереса к здоровому образу жизни в Европе и Америке.
В то же время внутри страны производство зеленого чая в 2023 году снизилось более чем на 20% по сравнению с 15 годами ранее из-за старения фермеров и нехватки рабочей силы. По данным Министерства внутренних дел, за тот же период средние годовые расходы одной семьи (из двух и более человек) на зелёный чай также упали почти на 40%.
(…) Кроме перехода на матча, планируется также поощрение перехода на органическое чаеводство с высокой добавленной стоимостью.
Представитель Министерства отметил в интервью: “Производство чая с высокой добавленной стоимостью является важнейшим приоритетом ”.»
(«Сидзуока симбун», 4 января 2025)
«Так-так…»: пробормотал я себе под нос, наливая из симпатичного глиняного кюсу вторую заварку ароматного сенча, лишь отдалено похожего на современный сенча, который многие японцы уже разучились заваривать и почти перестали пить.
История повторяется, как примерно 150 лет назад, когда в эпоху Мэйдзи, когда после долгих лет изоляции Япония открылась для внешней торговли. Тогда Запад всерьез заинтересовался японском чаем сенча и, невольно, внес вклад в искажение его изначальной природы.
А все дело в старом добром капиталистическом стремлении создать высокую добавленную стоимость, то есть сделать из продукта товар и продать его подороже. Занимаясь переводом попахивающего политэкономией термина «добавленная стоимость» “value added”, переводчики принципиально извратили изначальный смысл слова “value”, которое означает ни что иное как «ценность».
Ценность, это не про то, что сколько стоит, а про то, насколько это ценно для человека. Именно ценность, а не стоимость продукта определяет его качество. Добавленная стоимость, это еще не обязательно ценность, но обязательно более высокая цена. Добавленная стоимость — это стоимость дополнительной обработки, того, что добавлено натуральному продукту путем различных манипуляций.
Сегодня супермаркеты завалены продуктами с высокой добавленной стоимостью, львиная доля которой приходится на так называемые пищевые добавки. По большей части это всевозможные консерванты, красители, антиокислители, загустители, ароматизаторы, стабилизаторы, эмульгаторы и прочая вредная для здоровья дрянь.
Важно знать, что в случае сельхозпродуктов «добавление стоимости» (манипуляция) начинается уже на стадии селекции сорта и выращивания. Собранные фрукты и овощи уже «с рождения» несут в себе «встроенные добавки» в виде нитратов и прочих химических удобрений, пестицидов, гербицидов и т.д. В зеленом японском чае все обстоит примерно также, хотя, безусловно, есть немало чайных нюансов, которые я с удовольствием опишу «по ходу пьесы».
Что мы имеем в итоге? Дальнейшая погоня за высокой добавленной стоимостью, а проще говоря, за прибылью, (капиталистическая предприимчивость, неуемная жадность — выбери из списка), поставившая сенча на грань вымирания, теперь взялась за матча и, если ничего не будет предпринято, может до неузнаваемости деформировать уникальный и не имеющий в мире аналогов японский чай как вид, как самобытную чайную культуру. А ведь в мировом объеме чайного производства японского чая и так кот наплакал — чуть больше одного процента.
У романтиков фраза о переходе на органический чай, пусть и с высокой добавленной стоимостью, может вызвать прилив оптимизма. У меня оптимизма поменьше, ибо меня в первую очередь интересует мотивация.
И действительно: с чего это вдруг японцы решили перейти на органику? Ведь на сегодняшний день около 95% японского чая выращивается с использованием нитратов и пестицидов.
Я против использования химии, но, общаясь в японских чайных кругах, то и дело слышу, что выращивать органический чай очень сложно. А ведь монах Кукай призывал спасать людей не смотря на трудности, а трудностей в 9 веке тоже хватало.
Но вот времена изменились и заботящиеся о своем здоровьи граждане Америки и Европы создали платежеспособный спрос на органический зеленый чай. На горизонте в изрядном количестве показались европейские евро и американские доллары. И теперь органическое чаеводство уже не кажется японцам таким сложным как прежде.
Я отнюдь не причисляю себя к лику чайных святых, однако уверен, что все, что делается исключительно ради денег, делается криво.
Хотя, криво, это тоже не всегда значит плохо. Ведь и японский чай сенча изначально был кривеньким. О том, как экспорт в Америку выпрямил кривой сенча «по стойке смирно» и о том, как высокая добавленная стоимость загнала в угол ценность японского чая, я расскажу чуть позже…
www.teacompany.jp